Луна скрывалась за облаками, стрелка часов сгорала в огне.
Любовь можно было черпать руками... но Однонаправленность скрывалась во тьме..

Он ходил по песчаному берегу, очерчивая понятные только ему знаки ногами
Оставлял, где хотел, чуть тёмные серпы и плавные
Иногда смываемые набегающей прохладной водой, кривые линии
Которые напоминали ему о пепле, о тихой музыке и о луне
Светившей в окно, и, как будто согревавшей в бесконечной тоске ночи
Руке любимой, на плече... Так, он вспоминал о былых вечерах, когда, завернувшись в одеяло,
Его любовь с мягкой улыбкой чуть касалось его голой спины,
И гладила с нежностью, как будто, нет, явно чувствуя всё что было в сердце
Когда он приходил из Дня и наступала Ночь.
Он садился, сняв рубашку от жара солнца, и смотрел в окно.
Городской пейзаж в этот момент одухотворялся лунным светом
И сознанием того, кто в это время глядел в окно
Ведь это одухотворение происходило как раз только в сознании.
Порой, глядя на дома этого большого, но в чём-то старого города
Его мысль покидала крыши домов, прохладно освещённые царицей ночи
И, ощутив этот холод, ему хотелось подойти к окну, и вдохнув ночного воздуха,
Выкурить пару сигарет. Любовь его тогда бы подошла бы к нему, приобняла бы,
И вместе бы они наблюдали ту картину мира.... Тьма, звон надежды и любовь!

Всего этого не доставало ему.
Теперь он ходит по песку.
Вода омывает его стопы, а он и не думал бросать надежду
В том доме, где он теперь живёт, нечему разбиваться
Впрочем, там многому чему сгореть, ведь это соломенный дом на берегу моря
В нём не осталось ничего ночного... Ничего не осталось от него.
Всё было кончено.

Порой, когда местные жители проводили ритуал огня, а делали они это, согласно лунным суткам, как раз перед полнолунием
Он, наблюдая их влекомые энергией танцы под бой барабанов,
Удивлялся живучести тех, кто прочно связан с миром
И размышлял о всё убывающем времени, текущем сквозь песок существования сознании
О утерянных мгновениях...

Играли разные мотивы.
Жители знали толк в музыке. Они знали, что разная музыка может действовать по разному.
Но ему было всё-равно на созвучия в своей душе. Ничто не могло увлечь его за собой,
Такова была его природа,
И она одна знала его секрет,
Которого конечно и не было, и нет.

В будущем будут светиться все ночные создания.

Он делал что угодно.
Плясал, танцевал, курил табак, что предлагал ему вождь племени, впервые после 12-ти, или, может, 7-и летнего перерыва,
Поливал моря океанами,
Рубил камни топорами, выращивал кокосы
Ел песок и топал ногами у себя на голове
Ломал и вновь строил себе дом, в который раз меняя его расположение,
Наблюдал небосвод, выпив перед этим ритуального напитка, согласно которому, как утверждали шаманы, можно было общаться с духами,
Делал выводы,
Бегал по морю,
Летал по небесам.
Всё напрасно, и всё без цельно. Он не преследовал никакой цели, так как не видел ничего куда бы он мог бы шагнуть.
Теперь он шагал по берегу и вычерчивал полу-оформленный язык, язык ассоциаций и воспоминаний, ничего не предвещавший и не ожидающих от него
Ассоциаций и воспоминаний, которые были только в его сознании
Как и сам язык, конечно-же.
На песке оставались следы чего-то большего, чем камешек в набегающей волне, но неизмеримо меньшего чем пенка на ней
Конечно-же, нельзя измерить время, но между болью в его сердце и новым мгновением была возможность наслаждаться этой ночью
Ночью, появлявшейся из неоткуда.

Ночью, доставляющей удовольствие,
Ночью, звучащей как угодно
Ночью, просто сияющей в самой себе
Ночью, чистой как сама.. ночь.

Как ночь, подобная той, в которой закончилось его счастье, счастье любить и быть любимым у огня
Счастье кружиться в постели и падать в никуда
Когда
Она ушла, сказав что знает будущее
Она сказала ему, что он скоро сгорит, что они не могут быть вместе, так как всё это бренно и невозможно изменять судьбу
В ответ на невысказанный им ответ
Она сказала что никогда
Он сидел и наблюдал, как гроза
Медленно тонет в густом, как сгущённое молоко, но не таком сладком, и в тёмном, как сама ночь, но не таком счастливом, море.
Она ушла, дав понять, что не смогла любить его до конца.
Он сам не видел не-безупречности в её поступках, она всегда была безупречна... Все-сияюща, как сама ночь.
Долго он просто сидел, иногда меняя позу, и смотрел по сторонам
Вокруг него материки менялись местами, сгорели реки и строились города
Строились города, вокруг полей
Тогда, почувствовав опасность, он ушёл к морям и океанам
Вслед за ним рухнул его бывший дом
Все вещи, которые были там, остались в исчезающем теперь городе, он не забрал ничего, кроме того что было всегда с ним
Он никогда не искал её, но нечто неизмеримое непонятным ему образом вырезало в его сердце рану
Ещё более неизмеримую и неизученную, как бездна океана
Предаваясь размышлениям, он никогда ни к чему не приходил.
Всё было закончено для него
Когда
Медленно
Луна
Обьятая огнём
Сгорела дотла
Началась зима, и все люди замёрзли
Сам же этот человек, по прошествии ста лет,
Стал звездою в небосводе
А она
Всегда была
Вслед за судьбою
Пришла она
Сказав: "Я была Одна
Прими меня, впусти в своё окно
Мне так холодно, когда я без тебя
Я есть Тьма, что обогревает тебя"
Он ответил: "Как я без тебя.
Я всегда дышал тобою, Тьма
Знай же, что мы давно уж вместе с тобою
Обогретые Землёй, Полетели дальше
Моя Божественная Голубка"

И они полетели, полные всего
Их видно сегодня на небе, посмотрите в окно
Там увидите тьму вы, что окружает звезду
А за звездой той - след, подобный следу кометы
В свете том обитает дивный божественный звук
Из него родилась эта песня.
В ваших сердцах пусть она потонет.